Приехал пообщаться с матушкой Иларионой в Ленинское. Два вопроса хотел обсудить - возможность передачи мощей царицы Елены на престольный праздник 03.06. в храм ее имени и помощи пожилой женщине, оказавшейся в тяжелой ситуации. На встречу вышла девушка, статус которой я не знал (секретарь матушки или настоятельница?). Отказ в первой просьбе не удивил и был понятен. Шокировала реакция на вторую просьбу. Я рассказал, что пожилая женщина, православная и смиренная подвергается постоянным издевательствам (избиениям) своей дочки, и нельзя ли ее привезти в монастырь. При этом я готов давать ежемесячные пожертвования монастырю. Однако мне было заявлено, что могут принять лишь тех, кто готов стать монашками (как будто кто-то был против), а главное – нужно обладать большой силой, чтобы справиться с тяжелой монашеской ношей. Получается, что монастырь – пристанище для крепких женских рук, которые должны спокойно переносить тяготы хозяйственной жизни. Тогда, где место любви, состраданию? Как в лекциях и проповедях матушки нужно обсуждать, применительно к моему случаю, притчу, когда Христос говорит о том, что его не напоили и не согрели, имея ввиду то, что он был в лице нуждающихся? Или поддержание в должной красоте храма, посев картошки на монастырском участке и другие хозяйственные функции в монастыре важнее любви, стремлению к конкретной помощи ближнему?
Приехал пообщаться с матушкой Иларионой в Ленинское. Два вопроса хотел обсудить - возможность передачи мощей царицы Елены на престольный праздник 03.06. в храм ее имени и помощи пожилой женщине, оказавшейся в тяжелой ситуации. На встречу вышла девушка, статус которой я не знал (секретарь матушки или настоятельница?). Отказ в первой просьбе не удивил и был понятен. Шокировала реакция на вторую просьбу. Я рассказал, что пожилая женщина, православная и смиренная подвергается постоянным издевательствам (избиениям) своей дочки, и нельзя ли ее привезти в монастырь. При этом я готов давать ежемесячные пожертвования монастырю. Однако мне было заявлено, что могут принять лишь тех, кто готов стать монашками (как будто кто-то был против), а главное – нужно обладать большой силой, чтобы справиться с тяжелой монашеской ношей. Получается, что монастырь – пристанище для крепких женских рук, которые должны спокойно переносить тяготы хозяйственной жизни. Тогда, где место любви, состраданию? Как в лекциях и проповедях матушки нужно обсуждать, применительно к моему случаю, притчу, когда Христос говорит о том, что его не напоили и не согрели, имея ввиду то, что он был в лице нуждающихся? Или поддержание в должной красоте храма, посев картошки на монастырском участке и другие хозяйственные функции в монастыре важнее любви, стремлению к конкретной помощи ближнему?